Журнал Переплет

В 2016 году издательство «Пешком в историю» выпустило книжку Екатерины Степаненко и Евгении Сусловой «Не хочу учиться! История школ в России» с иллюстрациями Алины Рубан.

Хоть я и не отношусь к детям младшего и среднего возраста, на которых рассчитана книжка, читала я с удовольствием! Может быть, именно потому и с удовольствием и  правильнее было бы адресовать книгу «среднему и старшему..»? Впрочем, весьма вероятно, я недооцениваю младших школьников.

Информация изложена с педантичностью, по векам, да еще с повтором – сперва общие факты, потом подробное изложение — совсем как в учебном пособии. Но  в отличие от учебника в «Не хочу учиться!» текст максимально приближен к нормальной человеческой речи — «…кадетские корпуса стали возникать по всей стране, как грибы после дождя», а формат «абзац почитал – картинку посмотрел» облегчает процесс грызения гранита науки. Страницы испещрены рисунками в стиле «так и я могу» (глубокое заблуждение, повышающее самооценку) – и пока мозг переваривает информацию о том, что

«прилагательное «кадетский» происходило от другого иностранного слова: по-французски «кадет» означает «младший»,

глаз отдыхает; классическое сочетание приятного с полезным. Авторы стараются адекватно оценивать эпохи – как давно ушедшие, так и совсем еще свежие в памяти; перескакивая взглядом по маленьким абзацам текста, рассыпанным между иллюстрациями, убеждаемся: да,  было по-разному.

• воспитанники Московского Воспитательного дома получали по окончанию обучения свободу и  «платье новое суконное.. <..>  и рубль денег», но – это те, кто выжил; в следующем абзаце справедливо уточняется о крайне высокой (по статистике – 87%) младенческой смертности в учреждении,
• Советский Союз справедливо гордился ликвидацией безграмотности и бесплатным образованием – но очень не сразу получилось обеспечить школы хотя бы минимумом необходимого, а обучение в старшей школе с СССР с 1940 по 1954 годы было платным,
• учителя, закончившие дореволюционные гимназии (латынь, греческий etc) вдруг стали шкрабами (за рисунок учителя с клешнями отдельная благодарность художнику!).

Особенно удачным назову постоянное сравнение условий современного школьника с условиями жизни гимназистов, лицеистов, учеников цифирных школ – учащихся прошедших эпох. Ощущение быта необходимо для понимания давно или совсем недавно живших, вроде бы таких же, как ты, девочек и мальчиков. И после такой энциклопедии наверняка многим захочется «расширить и углубить» полученные знания. Им можно посоветовать книги про «старинную» школу: «Историю одного детства» Е. Водовозовой, «Очерки бурсы» Н. Помяловского, «Мишкино детство» М. Горбовцева, «Последний поклон» В.Астафьева и много других хороших книг.

Помимо данных собственно о школьном образовании в России энциклопедия утыкана информацией о том, кто такой был Федор Волков, откуда взялось слово «лицей», что значит в переводе с латыни Gubernare e terra и прочим — для расширения кругозора.

Читаешь об образовании в одной конкретной стране и диву даешься  — сколько же раз менялись подходы к обучению, сами принципы обучения! С каждым новым правителем – императором, генсеком – начиналась новая эпоха в том числе в школе. И то, что еще несколько лет назад позиционировалось как незыблемые ценности – становилось не только неактуальным, но и вредным, и опасным.

Петр ратовал за профессиональное образование, Екатерина – за общее среднее….

В кадетском корпусе при первом руководителе было принято «заставлять вызубривать задание, а затем спрашивал с кадета выученное», при И.И. Бецком «учиться детям должно быть легко, без всякого принуждения»…

Ф.Е. Ангальт считал, что «нужно быть кадетам «нежной матерью, которая, отдаляя тернии, ведёт питомца своего по цветам», гулял с ними по корпусному парку, обустроил при корпусе библиотеку, небольшой ботанический сад и картинную галерею», а следующий глава корпуса, М.И. Кутузов, усилил преподавание военных дисциплин и главной целью считал растить офицеров для службы в армии…

В «новой школе» 1920-х годов отменили оценки и предметы — а через десять лет важнейшей ценностью для школы стала дисциплина и безоговорочное подчинение учеников…

Что делать — говорят авторы, — история образования в России неотделима от истории России в целом, и личность руководителя имеет первостепенное значение. Поэтому абсолютно логично, что не обойтись в рассказе о гимназиях и писалах без  изображения поочередно стоявших «у кормила», от Петра I до М. Горбачева (портретное сходство правителей иногда совсем схематичное, а кому-то — Петру III, Н. Хрущеву — особенно не повезло, или, вернее, повезло — на рисунках они значительно симпатичнее, чем были при жизни).

Влияние первых лиц на учебный процесс в масштабе страны так велико, что собственно педагогам, даже самым выдающимся, остается внедрять предложенные сверху реформы с минимальным ущербом для учеников. Видимо, поэтому в книге нет абзацев про педагогов-реформаторов К. Ушинского, А. Макаренко и других.

Хочется верить, что target group, предполагаемая аудитория – российские школьники, живущие и получающие образование уже в XXI веке, усвоит, что хорошие намерения, даже помноженные на почти неограниченные административные и финансовые ресурсы, к сожалению, не гарантируют исполнения задуманного:  «Гимназии были не единственным учебным заведением, которое планировал учредить Александр I, но единственным, которое ему удалось открыть… <…> приходских училищ открылось слишком мало, а уездные вообще не открылись». Тем более они не гарантируют счастья и благополучия.

И новые реформы в области образования (а куда же без них?) будут учитывать богатый опыт предшественников и главной целью реформаторов будет вырастить из податливых, как глина в руках гончара, доверчивых первоклашек – хорошо образованных,  порядочных людей.

А посмотреть книжку можно на сайте издательства «Пешком в историю«.

Катарина Гулевская