Журнал Переплет

Праздник, который сегодня отмечает свое 80-летие, возник благодаря очень трагичным событиям. 28 октября 1939 года в Праге во время разгона праздничной демонстрации фашистскими оккупантами был застрелен студент медицинского факультета Ян Оплетал — студенты и преподаватели лишь хотели отметить годовщину образования Чехословакии в 1918 году. Его похороны вызвали акцию протеста, в результате которой уже 17 ноября немцы захватили студенческие общежития — было арестовано и заключено в концлагеря более 1200 студентов, нескольких казнили сразу же без суда. До конца войны были закрыты все высшие учебные заведения.

Первый раз Международный день студентов отмечали в 1941 году в Великобритании в память о погибших. А уже в 1946 году на Всемирном конгрессе студентов в Праге было решено 17 ноября сделать официальным праздником.

Во многих странах есть также свой День студентов — например, у нас это 25 января — Татьянин день, или День российского студенчества.

17 ноября как траурный день отмечается мало, в основном, это радостный праздник всех, кто трудится и учится в университетах, институтах, колледжах, академиях. Мы же решили подумать о тех, кто непосредственно занимается детской книгой, ее изучением и продвижением в массы. Сегодня о том, как и почему становятся филологами детской литературы, как выбирают ее для своей работы или не выбирают, а также, с какими стереотипами сталкивается человек, выбравший для себя работу, например, в детской библиотеке.

Наталия Левушкина, издательство “Белая ворона”:

Из стереотипов самый раздражающий, что русских авторов не издают, а зарубежные авторы – это всё пропаганда всяких гадостей.

Я начинала в малоизвестном издательстве “Флюид”, там работала и Ксюша Коваленко, которая теперь главный редактор “Белой вороны” . Потом “Самокат”, потом “ОГИ”  – у них очень классная серия детская была, и это они открыли русскоязычным читателям Ульфа Старка. Был еще “КомпасГид”. Везде занималась пиаром. Осталось мне только написать книжку, проиллюстрировать и сверстать-напечатать, тогда, наверное, я уже смогу сказать, что делала с детскими книжками всё.

Как ни парадоксально, в издательство я попала, потому что не поступила на бесплатное отделение в Институт печати. И пошла в частный коммерческий вуз, на обучение в котором могла сама заработать без опыта. После школы я вообще не знала, чего хочу. Внезапно решила в «полиграф».

По книжной профессии мне довелось немного поучиться в магистратуре МГПУ благодаря неиссякаемой энергии Екатерины Асоновой, и сейчас я сильно жалею, что не доучилась, бросив в пользу работы. Там были потрясающие лекторы, наверное, никогда не забуду лекций Ильи Кукулина и Михаила Павловца. И студенты подобрались удивительные — только выпустившиеся молодые филологи и школьный учитель с огромным стажем. Ещё случилась удивительная история — только после того, как поступила, я узнала, что в этом здании МГПУ на Садовой-Самотёчной, д.8 преподавал мой прапрадед. Тогда это было реальное училище, дедушка преподавал там природоведение, и жили они в соседнем доме.

Ирина Суслова, ведущий библиотекарь Детской библиотеки библиотечной системы им. М.Ю. Лермонтова г. Санкт-Петербурга:

Я работаю в одной и той же Детской библиотеке почти 4 года. До этого работала в совершенно другой сфере, а именно — занималась Гулагом, советским политическим террором. Вот так! Два года, на последнем курсе университета и после выпуска, я работала в Научно-информационном центре «Мемориал» (недавно он был признан «иностранным агентом» и сейчас называется Фонд Иофе). Эта работа мне ОЧЕНЬ много мне дала. Я общалась и работала с образованными, сильными и увлеченными людьми. Совершенно разного возраста. Ездила в командировки по России, брала много интервью, работала над сайтом, описывала архив диссидентов. Платили немного, но опыт, обучение работе с людьми, с текстами — вот это стоит дорого. Потом я поехала в Гамбург, там у меня была трехмесячная стажировка. Это было круто! Всем студентам советую найти какую-нибудь программу со стипендией и съездить на учебу, стажировку за границу. Тут главное — побольше куража. Мне кажется, меня взяли в программу именно из-за него, потому что по-немецки я говорила плохо. В Германии я работала в музее на месте бывшего концлагеря — Нойенгамме. Долго могу про это рассказывать… Вкратце: поездила я каждый день в концлагерь (на работу) и подумала, может, найти себе что повеселей? И увидела ВКонтакте вакансию. Приехала в Питер, пришла на собеседование. И вот, тружусь потихоньку.

Часто людям кажется, что быть детским библиотекарем — это значит только выдавать книги. И гладить маленьких ангелочков по их златокудрым головкам. Так вот — нет. Я много занимаюсь организацией мероприятий, общением с партнерами, бумажной работой, группами ВКонтакте и в Фейсбуке. Спектакли, мастер-классы, фестивали, встречи, конкурсы — они же откуда-то берутся, мы же в основном все сами придумываем и делаем. Дети-ангелочки — головорезы те еще. Да еще у нас много взрослых читателей, которые дают прикурить. Так что никаких книжек мы на рабочем месте не читаем! И старых шалей у нас нет.

Светлана Геннадьевна Маслинская, кандидат филологических наук, зав. сектором исследования детского чтения ЛОДБ, сотрудник Центра исследований детской литературы ИРЛИ (Пушкинский дом):

На кафедру детской литературы (СПбГУКИ, ныне — СПбГИК) я пришла потому, что там работали мои близкие друзья, которых я знала еще с университетской поры. Мы вместе много лет ездили в фольклорные экспедиции, занимались, среди прочего, и детским фольклором. Из этого интереса выросла моя кандидатская диссертация о пионерской литературе, которую я и защитила под руководством А.Ф. Белоусова.

Никаких особенных качеств, чтобы изучать детскую литературу не надо. Это просто одна из разновидностей литературы вообще. Если у вас есть склонность к изучению текста, то детская литература ничем не лучше и ничем не хуже другой разновидности словесности: фольклора, классики, массовой литературы. Другое дело, что мне как историку литературы интересно заниматься малоизученной областью словесности. Детская литература относится как раз к этому разряду.

Егор Черняков, окончил СПбГИК:

Решил я учиться на детской кафедре, так как она мне показалась самой интересной из предложенных. Плюс мне с первого курса понравилось, как нам рассказывал о ней зав. кафедры Валентин Вадимович Головин. Он и сыграл ключевую роль в моем выборе.

В итоге, я не разу не пожалел о выборе этой кафедры. И даже сейчас она мне помогает, как и в целом моё библиотечное образование.

Вот буквально неделю назад я гостил у бабушке в деревне на Урале и встречал двоюродного братика из школы. И меня там увидели учителя, и зная, что я закончил библиотечный факультет, попросили меня провести урок 10-ому классу на тему  “Петербург в романе Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание»”. В итоге, я за один вечер подготовился, просто вспомнил всё то, что мы проходили, и с блеском выступил перед школьниками. И на следующий день меня попросили провести урок еще и в 11 классе. Но там уже на тему «Петербурга у А. Ахматовой». Также за день подготовился и отлично провел урок. Если бы у меня не было моего образования, то 100% я бы этого не смог сделать хорошо.

Какие качества нужны человеку, чтобы изучать детскую литературу — это просто любовь хотя бы небольшая к детским книгам и в дальнейшем любовь к детям.

Девушка, пожелавшая остаться анонимом. Также окончила СПбГИК:

Сейчас я не работаю в сфере книжного дела. На библиотечный факультет пошла, так как хотела быть ближе к книгам, а потом детская литература невероятно заинтересовала. Мне определенно помогло мое образование — я разбираюсь литературе, что классической, что современной. И мне для самой себя и близких подбирать книги довольно легко сейчас. Но после выпуска я поняла, что хочу чему-то еще научиться, и сейчас получаю второе образование.

Зита Квеквескири, бывший студент детской кафедры СПбГУКИ, библиотекарь детской художественной школы “Александрино”:

В детстве много читала, иногда под партой, и считала библиотекарей людьми с безграничным доступом и правом читать на рабочем месте. По мере взросления зависть забылась, пока в выпускном классе не встал главный вопрос. И тогда я подумала: «Почему бы и нет?»

Мне кажется, чтобы заниматься детской литературой, главным образом, нужно помнить свои детско-подростковые переживания, со всей той наивностью, счастьем и неуверенностью, но быть готовым отстраниться от них и взглянуть холодными глазами.

Кафедра дала понимание психологии и истории с другого ракурса, который оказался ближе и понятней чем на соответствующе названных предметах. Нас подготовили и к стереотипам о профессии, причем так хорошо, что не могу вспомнить, чтобы меня задело чужое мнение.

Работаю по профессии, поэтому конечно образование помогает. Хотя бы сказать директору: «Верьте мне, я профессионал».

Любовь Алейник, сотрудник Ленинградской областной детской библиотеки:

Случайно оказалась в «кульке», решила подать документы на библиотечный (подумала тогда, что очень нетривиально, плюс моя любовь к литературе). Про кафедру детской литературы тогда ничего не знала и опять же случайно оказалась на ней. Поначалу я была разочарована в учебе, ибо скучная библиотечная теория и прочее, ещё и мало литературы, что я даже думала бежать и переводиться на какой-нибудь филфак. Но тут со мной случилась детская литература!!! Я настолько прониклась, что поняла — я на своем месте и хочу этим заниматься. Тут сработало все: преподаватели кафедры, понимание того, что детская литература – это такой же сложный процесс, достойный разбора, что определенный корпус текстов, прочитанных в детстве, и казавшийся тогда «уютным» чтением на самом деле представляет собой систему аллюзий, сложных философских подтекстов и т.д. и т.п.; ну и, конечно, современная детская литература, которую я горячо полюбила – всё это заслуга кафедры. Также многообразие тем, которыми я там занималась, и вообще тот факт, что могла сама их выбирать, а главное – найти ту самую МОЮ тему, сидевшую внутри, и связать её с детской литературой. Эх, да еще так много всего.

В общем, учеба мне дала осознание потребности в дальнейшем изучении детской литературы, собственно, чтения детской литературы и его пропаганде. Поэтому пошла в библиотеку работать на массовый сектор. Сначала это была взрослая библиотека, где велась обширная работа с детьми и был неплохой детский фонд, но до моего прихода там никто не разбирался в детской литературе, так что моя специализация там очень пригодилась. Сейчас работаю в ЛОДБ и тут тоже очень важно знание детской литературы.

Что касается качеств, то никаких особенных и не надо, мне кажется. У кого-то случилась любовь, а у кого-то нет.

Стереотипы в библиотечной профессии почти всегда в одном ключе: «Ой, а что/зачем в библиотеке молодые, красивые работают?» И часто про то, что вся работа заключается лишь в выдаче книг. А самый любимый, что библиотекарь – мистер всезнайка, который ответит сходу на любой вопрос (hello, Google).

Анна Димяненко, аспирантка СПбГИК, сотрудник Библиотеки для слепых и слабовидящих г. Санкт-Петербурга:

По-моему, для того, чтобы заниматься детской литературой, нужно самому быть немного ребёнком, и уметь слушать детей. Мой интерес к детской литературе профессионально начался с как раз с этого: мне нравилось слушать, как дети рассказывают о прочитанных ими книгах. Беседовать с ними о прочитанном, делиться читательским опытом, разговаривать о героях, сюжете, параллельно анализируя эту рецепцию, угадывать двухадресность.

Детскую литературу я выбрала, потому что она оказалась совсем не такой, какой мы ее привыкли видеть с детства. Это было, наверно, самое большое заблуждение в моем литературном опыте. То, с чем мы сталкивались с рождения, и привыкли воспринимать на общем культурном фоне, в школьной программе или в родительском опыте прочтения – тексты, иллюстрации, сама форма книги, — на самом деле очень сложный, многоуровневый процесс. Увидеть и «прочесть» его — как будто в масонскую ложу вступить.

Кроме того, что я по-другому взглянула на саму книгу, культуру чтения и историю книги, я сама становлюсь участником формирования современной книжной культуры – я работала в Детской библиотеке им. М. Ю. Лермонтова, участвую в издательских проектах Ильи Бернштейна и даже в теоретизации – пишу диссертацию по истории детской книги русского зарубежья 1920-1950-х гг. – целого пласта детской литературы, почти неизвестного нам.

Автор проекта: Елена Курдяева